Болиголов (Conium L.),

  род из семейства зонтичных, — двулетние, высокие, голые травы с многократноперистыми листьями, многолучистыми зонтиками, мелколистными обертками и оберточками, белыми цветами и сплюснутыми с боков яйцевидными плодами. Различают два вида, из которых один растет в Африке и в Абиссинии, другой же, С. mаculatum L. омег, блекота, — в наших краях. Последний имеет веретенообразный корень, дающий в первый год только пук прикорневых листьев, в следующий же год вырастает круглый или слегка бороздчатый, полый, гладкий при основании с красными пятнами стебель, достигающий 1—2 м высоты. Листья гладкие, сверху темно-зеленые, троекратно перистые, листочки ланцетовидные, перисторазрезанные, блестящие; листочки третьего порядка ланцетовидные, почти цельные или только зазубренные с острыми, снабженными белым колючим концом зубцами. Зонтик плоский, четырехлучистый, цветки белые, а плод зеленовато-серый. Растение воняет кошачьей мочой, вкус у него неприятный, горький, оно очень ядовито. Растет около заборов, дорог, на мусоре почти по всей Европе, Сев. Африке, Мал. Азии, Закавказью и Сибири, перекочевало в Сев. и Южн. Америку, но распространено здесь очень неравномерно.

Б. содержит в виде существенной составной части конин (C₈H₁₇N) и др. алкалоиды, а также немного эфирного масла. Больше всего алкалоидов заключается в семенах. Б. часто встречается на грядах, засеянных петрушкою, и пока не имеет стебля, легко может быть смешан с последней; впрочем, по форме листьев и по весьма неприятному при растирании запаху его нетрудно отличить. Действуя парализующим образом на моторные нервы, он для всех животных является сильным ядом, а более крупные дозы его производят смерть, парализуя дыхательные нервы. Трава эта (Herba Соnіі) употребляется при золотухе, опухоли желез, раке и т. п., как наружное средство для смягчения боли и ослабления чувствительности. Как противоядия против отравлений Б., употребляются стрихнин и опий. Древние греки пользовались напитком из Б. для убийства преступников, и Сократ умер таким же способом; впрочем, кажется, что его яд заключал и опий, на что указывает одно место у Теофраста. Римляне называли это растение Cicuta. См. Regel, Beitrage zur Geschichte des Schierlings und Wasserschier­lings (Москва, 1876—77).