В. ФАЙНШТЕЙН. ИЗ ИСТОРИИ ГИГИЕНЫ
Трудно сказать, когда человек впервые понял, что вода, этот универсальный растворитель, прекрасно избавляет от грязи, ведущей к болезням. А вот когда на помощь воде пришло мыло, мы приблизительно знаем. Древнеримский писатель и историк Плиний сообщает, что в его время (I век н. э.) мыло уже было хорошо известно и производилось в промышленных масштабах из золы и животного жира. Наилучшим сырьем считался жир козы и зола бука. К мысли вводить в мыло ароматические добавки пришли значительно позже, и можно себе представить, как пахло Древнеримское мыло! Поэтому не только женщины, но и мужчины пользовались духами, различными ароматными мазями и притираниями, основной целью которых было заглушить неприятный запах, оставшийся после мытья.
Зато в отношении комфорта в ванной римляне даже опережали нашу эпоху. Судя по системе труб, найденной при раскопках вилл богатых горожан, в их дома подавалась не только горячая и холодная, но еще и теплая вода. Иногда имелись даже специальные ванные комнаты для купания в холодной и в горячей воде. Трубы к этим ваннам шли от общественных бань, какими пользовались люди победнее. Впрочем, и знатные римляне любили иногда посетить общественную баню, служившую им чем-то вроде клуба. Ритуал посещения бани состоял из пребывания в парной, купания в ванне с горячей, а затем с холодной водой.
Благотворное действие пара на организм так заметно, что к идее парной бани независимо пришли самые разные цивилизации. Она пользовалась популярностью и в Греции, и в Риме, и в России, и даже на изолированном от этих культурных центров американском материке.
У индейцев-апачей с незапамятных времен существует «переносная» парилка: натянув на колья ткань (а раньше шкуры животных), местный знахарь собирает туда желающих попариться, брызгает на раскаленные камни водой и затягивает песню-заклинание. Длина песни служит мерилом времени пребывания в парной. После этого вся компания прыгает в холодный ручей.
Средние века часто представляются нам как эпоха общего упадка культуры. Однако гигиена не сдала своих позиций в это время. Едва поднявшись с кровати, феодал окунался в заранее наполненную горячей водой бадью. В подвалах замков нередко устраивали парилки, причем в них использовалась вода, ароматизированная травами и цветами. Женщины, чтобы сохранить прическу, купаясь, надевали свитый из цветов венок в форме шапочки. Перед завтраком обитатели замка снова совершали омовение рук и лица. На фонтане в одном из средневековых французских замков сохранилась наивно-назидательная надпись: «Нужно мыть руки, чтобы быть чистым, идя к столу» (аналог плакатиков «Мойте руки перед едой», распространенных сейчас в столовых). Призыв был особенно актуальным в то время: ведь вилка еще не была распространена. Во время еды руки вытирали салфетками, а потом снова мыли их у фонтана. Перед сном обитатели замка мыли ноги.
Таковы были привычки людей богатых. А крестьяне? Быт средневекового крестьянства известен нам хуже, чем жизнь сеньоров, но среди редких предметов крестьянского обихода, дошедших до наших дней, есть кувшины для воды, тазы, корыта.
Следили за чистотой и горожане. В 1292 году в Париже при населении примерно 150 тысяч было не менее 26 бань, они работали ежедневно, кроме воскресенья. Богатые буржуа предпочитали мыться дома. Водопровода в Париже не было, и воду доставляли за небольшую плату уличные водоносы.
Немецкая гравюра XVI века «Купание». Обычные ванны в то
время были не в чести, на рисунке — прием минеральных ванн на одном из
курортов. Лечение было и поводом к развлечению: тут же стоит шут с инструментом
наподобие скрипки, лежат фрукты — словом, отдыхающие весело проводят время.
А вот лет через сто с небольшим гигиена пришла в упадок. Он затронул все слои общества, но в первую очередь классы зажиточные. В чем же причина? Как ни странно, в появлении ночного белья. До его изобретения на ночь снимали всякую одежду, и утром, встав от сна, было вполне удобно, еще не одеваясь, сразу опуститься в лохань с водой. Начиная с XV века установился обычай надевать перед сном специальную ночную одежду. Утром ее стали просто менять на дневную, минуя купание. В домах и особняках богачей уничтожаются ванные комнаты, в Париже одна за другой закрываются бани. Много говорит о привычках той эпохи короткая фраза из учебника хорошего тона XVI столетия: «Руки и лицо рекомендуется мыть почти ежедневно». Монтень, известный французский писатель и философ XVI века, оплакивает отказ от ежедневной ванны: «Я высоко ценю полезную для здоровья ванну и думаю, что мы навлекаем на себя недомогания, утратив обычай, соблюдавшийся в прежние времена». Но этому предостережению никто не внял. Более того, обычай мыть руки перед едой тоже вскоре отошел в прошлое. В домах дворян и буржуа на стол, правда, ставили тазики с водой и гости, в знак уважения к хозяину, перед едой чисто символически обмакивали в воду кончики пальцев.
Возможно, частично такой упадок гигиены объясняется слишком быстрым ростом городов, за которым не поспевала техника водоснабжения и канализация. Так, в Париже в эпоху Возрождения вода стала большой ценностью. На весь город имелось сорок колодцев и около сорока фонтанов (примитивных водоразборных колонок с постоянным током воды). Водонос — доходная, хотя и нелегкая профессия. Источники воды расположены в городе редко, и идти до них далеко. Историки подсчитали, что средняя парижская семья располагала в день 12—15 ведрами воды для всех нужд — стирки, кухни, мытья. Большинство домашних хозяйств — это известно по описям утвари — не имело даже тазов. Одна ванна приходилась на 1000—1200 жителей. Только знатные вельможи обычно могли себе позволить такую роскошь, да и у них ванна служила в основном символом богатства и престижа, а пользовались ею редко. Так, Людовик XVI принимал ванну только в случае болезни, а обычное утреннее умывание состояло в том, что слуга наливал на руки короля несколько капель винного спирта. Некоторые врачи доходили до утверждения, что вода вредна для кожи и лучше протереться разбавленным спиртом или уксусом.
Эпоха возрождения гигиены настала в западноевропейских городах только в XVIII веке.
В. ФАЙНШТЕЙН (по материалам французского журнала «История»).