КАТЕХИЗИС ЗДОРОВЬЯ XIV ВЕКА

Кандидат медицинских наук Г. М. ФАЙБУСОВИЧ

На берегу Тирренского моря, в сорока минутах езды от Неаполя расположен город Салерно. Он невелик и ничем особенным не замечателен. Слава Салерно — в прошлом.

Одиннадцать веков назад здесь возникла первая в средневековой Европе медицинская школа, жили выдающиеся врачи, сюда стекались толпы больных. Странствующие профессора — алхимики, медики, богословы -— читали лекции на греческом, арабском, еврейском, латинском языках.

Салерно стал для Запада тем, чем был Багдад для Востока, — академией медицины. Городок, славившийся целебным климатом, напоминал родину Гиппократа, остров Кос, и был прозван «Гиппократовым градом».

Дошедшие до нас рукописные книги дают возможность судить о достижениях школы, а многочисленные фрески, надгробные барельефы, художественные миниатюры — восстановить ее быт и облик. Преподавание в Салернской школе велось по системе, позднее воспринятой всеми европейскими университетами: профессор, сидя в высоком кресле, читал тексты древних авторов — Гиппократа, Галена или Авиценны, — сопровождая их пространными комментариями. Ученики записывали и заучивали его слова. Чтения по анатомии сопровождались демонстрацией вскрытых животных (обычно свиней). Впрочем, сохранились сведения, что врачи салернской общины изредка осмеливались вскрывать и трупы людей.

Школа Салерно — и это было главной ее заслугой — приобрела практический, прикладной характер. Салернские врачи придумали немало новых лечебных приемов и усовершенствовали старые. В середине XII столетия в Салерно был составлен «Антидотарий» — первая фармакопея, содержащая 136 лекарственных прописей. Подробнейшим образом были разработаны лечебные диеты, правила ухода за ранеными и больными.

Но подлинным памятником Салернской школе, по-настоящему пережившим века, стала небольшая поэма на латинском языке, созданная на рубеже XIII и XIV столетий, в эпоху «высокого» средневековья, когда слава Салерно уже клонилась к закату. Это произведение дошло до нас под разными названиями. В Лувенском печатном издании 1480 года оно озаглавлено «Regimen Sanitatis». По-русски это означает примерно следующее: «Свод правил о том, как сохранить здоровье».

Трудно сказать, когда в точности была написана эта поэма. Считалось, что она была преподнесена нормандскому герцогу Роберту II, якобы лечившемуся в Салерно после возвращения из крестового похода. Но исторические источники называют автором поэмы врача и алхимика Арнольда (или Арнальда) из Виллановы, который жил на добрых двести лет позже. Вероятно, он воспользовался отрывками из каких-то книг, созданных еще до него.

Установлено, что Арнольд прибыл в Салерно из Франции приблизительно в 1300 году. Спустя двенадцать лет он погиб в море, по дороге в Авиньон, куда он ехал лечить папу Климента V. В этом промежутке — в первой декаде XIV столетия, — очевидно, и был создан салернский «катехизис здоровья».

Поэма невелика: если не считать многочисленных дополнений, которыми она обросла в позднейшие века, в ней всего около 360 стихов. Это почти сплошь гекзаметры, иногда рифмованные. Ясность, простота, изящество, афористическая краткость выгодно отличают ее от обычных образцов средневековой учености. Да это и не ученый труд, а скорее образчик научно-просветительной литературы, может быть, первое из дошедших до нас сочинений этого рода.

Поэма Арнольда лишена строгого единства: вам толкуют обо всем понемножку. Но прелесть ее не в характере изложения, а в самом тоне, в наивной обстоятельности, с которой преподносятся немудреные правила здорового образа жизни, подсказанные опытом, и часто, как ни странно, актуальные и для нас. Неторопливо и важно, с должной мерой назидательности звучит голос автора книги — врача и учителя жизни.

«Салернский кодекс» формально адресован королю англичан (каковым домогался стать Роберт Нормандский), но упоминание о короле ограничивается одной строкой. Настоящий адресат — это самая широкая публика.

Поэма начинается с общегигиенических предписаний.

Школа Салернская так королю англичан написала:

Если ты хочешь здоровье вернуть и не ведать болезней,

Тягость забот отгони, считай недостойным сердиться.

Скромно обедай, о винах забудь.

Не сочти бесполезным

Бодрствовать после еды, полуденного сна избегая

Руки, проснувшись, омой и глаза водою холодной,

В меру туда и сюда походи, потянись, расправляя

Члены свои, причешись и зубы почисти

Утром на горы свой взор обрати, а под вечер — на воды.

Приходится признать, что врачи XIV века, при всей их любви пустить пыль в глаза, были не лишены здравого смысла. Не упущено ни одной мелочи (вплоть до наставлений о том, как вести себя в уборной). Но особое внимание Салернская школа уделяла режиму питания. Requies et moderata diaeta — покой и скромная пища — вот ее лозунг.

Высший закон медицины — диету блюсти неуклонно.

Ты за еду никогда не садись, не узнав, что желудок

Пуст и свободен от пищи, какую ты съел перед этим

Ужин чрезмерный отнюдь не полезен для наших желудков.

Чтобы спокойно спалось, перед сном наедаться не надо.

Должен умеренность в пище себе ты назначить весною,

В летний же зной особенный вред от пиршеств чрезмерных.

Осенью будь осторожен с плодами: беда не стряслась бы.

С большим знанием дела обсуждаются лечебные свойства различных блюд. Автор знает толк в кулинарии. Отнюдь не по книгам изучал он и виноградные вина:

Ценятся вина по вкусу, по запаху, цвету и блеску

Доброго хочешь вина — непременны пять признаков эти

Крепость, краса аромат, охлажденность и свежесть, конечно.

Сладкие белые вина гораздо питательней прочих.

Красного ж если вина ты когда-нибудь выпьешь не в меру

То закрепится живот и нарушится голоса звонкость.

Однако автор «Салернского кодекса» стремится не только внушить нам правила гигиенического режима. Поэма популярно знакомит и с анатомией, и с физиологией человеческого тела, как их понимали в средние века.

Сложен любой человек из двухсот девятнадцати вместе разных костей, а зубов у него двенадцать плюс двадцать; триста, еще шестьдесят и пять кровеносных сосудов. В теле находятся нашем четыре различные влаги: флегма и светлая желчь, кровь и черная желчь.

Преобладание «крови» создает тип сангвиника, «светлой желчи» — холерика, «черной желчи» — меланхолика, «лимфы», или «флегмы», — флегматика. За этим общим местом средневековой медицины следует живое и лаконичное описние четырех темпераментов.

Каждый сангвиник всегда весельчак и шутник по натуре.

 Влюбчивый, щедрый, веселый, смеющийся, румянолицый.

 Желчь... необузданным свойственна людям:

Всех и во всем превзойти человек подобный стремится.

Вечно взъерошен, лукав раздражителен, смел и несдержан.

Строен и хитрости полн, сухой он и с ликом шафранным.

Флегма лишь скудные силы дает, ширину, малорослость,

 Лень и рассудок сырой, сонливость и вялость движений;

Всякий флегматик ленив и сонлив, и с обильной слюною.

 Тучен он телом, а разумом туп, белолицый обычно.

 Только про черную желчь мы еще ничего не сказали.

 Странных людей порождает она, молчаливых и мрачных;

Жадны печальны они; лицо их землистого цвета.

Поэму завершают рассуждения о пользе кровопусканий. Эта процедура, от которой не отказалась и современная медицина, имеет, как видим, весьма почтенный возраст В средние века (да и позднее, вплоть до начала XIX века) она пользовалась чрезвычайным признанием. По уверению автора «Салернского кодекса», кровопускание обостряет зрение, согревает костный мозг, чистит кишечник, успокаивает нервы, вообще всячески укрепляет тело и дух. Эффект процедуры зависит от возраста и темперамента, а дни кровопусканий определяются по расположению планет.

Зададим себе вопрос: для чего нам все это? Чему, в самом деле, может нас научить средневековый ученый с его примитивными, а подчас и фантастическими представлениями о работе организма, с его уверенностью, что желчь может выходить из ушей, а кровь смешиваться с лимфой, с его верой в тайную жизненную силу — энтелехию и таинственную власть созвездий? На это можно было бы ответить, что о правилах личной гигиены нелишне напомнить и сейчас. Что даже заблуждения прошлого почтенны, ведь ценою их куплены наши достижения. Как сказал Ньютон, не потому ли я увидел больше других, что стоял на плечах гигантов.

Но дело не только в этом. История медицины есть часть общей культуры человечества, без которой оно не может существовать и дня. Ее реликвии напоминают о том, что не меняется с прогрессом науки, — катехизис здоровья XIV века учит человечности.